Перед стартом думской кампании развернулась активная борьба как за места в партийных списках и мажоритарных округах (в первую очередь внутри «Единой России»), так и за то, по какому межпартийному сценарию они пройдут, насколько жестким будет давление власти и стремление любым путем обеспечить нужный результат.
Диспозиция
«Медуза» опубликовала материал, что «Единая Россия» якобы получила из Кремля новые установки на закрытой встрече чиновников администрации президента и руководства партии с 50 депутатами Госдумы. Речь о намерении получить намного больше двух третей мест в Госдуме. В 2016 г. партия получила три четверти — 343 места: 203 из 225 по мажоритарным округам и 140 по партийным спискам. По данным ВЦИОМа, рейтинг «Единой России» на 15 ноября составлял всего 31%. Чтобы повторить результат 2016 г., партия помимо тотального выигрыша в мажоритарных округах должна получить по спискам более 62% голосов, что честно сделать при нынешних рейтингах кажется невозможным.
«Ведомости» пишут о планах «Единой России» усложнить структуру партийного списка (мандаты внутри списка делятся между территориальными группами в зависимости от абсолютного числа голосов в каждой группе, что зависит не только от процента за партию в регионе, но и от явки в нем). Речь якобы о намерении вместо 36 сложносоставных групп из разных регионов сделать 60 и тем самым увеличить внутреннюю конкуренцию между группами. В таком случае с высокой долей вероятности часть групп списка «Единой России» вообще не получит мандатов, что может быть болезненно воспринято в ряде регионов. Ранее появилась серия материалов о списках «бесперспективных» депутатов.
В ответ почти все ведущие политологи разразились комментариями. Влиятельный президент РАСО Евгений Минченко написал в Facebook:
— Мои источники не подтверждают наличие таких планов. Устойчивое большинство «Единой России» возможно обеспечить при 40% по партийным спискам и победе в 150 одномандатных округах. Подобные завышенные показатели будут вынуждать бюрократию на местах прибегать к чрезмерному использованию административного ресурса. А это, в свою очередь, может не снизить, а повысить уровень протеста.
С этим мнением сложно не согласиться. Политолог Александр Пожалов обращает внимание, что если в Госдуму пройдут не 5–6, а 3 или 4 партии, то мест у «Единой России» по спискам будет больше и ей понадобится побеждать в меньшем числе округов.
После выборов 13 сентября этого года я уже писал, что при нынешней электоральной динамике с гарантией проходят в Госдуму-2021 только три партии — «Единая Россия», КПРФ и ЛДПР. За ними плотная группа с примерно равными шансами из трех партий — падающая «Справедливая Россия» с растущими «Новыми людьми» и Российской партией пенсионеров за социальную справедливость. Они могут пройти или не пройти в Госдуму в любой комбинации, то есть число думских партий может в итоге составить от трех до шести.
Фактически все, что мы сейчас наблюдаем в политической жизни, связано с предстоящими выборами. Это и поток новых запретительных инициатив от депутатов Госдумы. Часть из них отчаянно пытается напомнить о себе, демонстрируя власти сверхлояльность, а часть, вероятно, озабочена дополнительными заслонами от протестного голосования. Это и персональные кампании информационных и юридических войн против некоторых депутатов и потенциальных кандидатов. Явно с целью не дать Юлии Галяминой баллотироваться против нее инициировано дело по «дадинской» статье за нарушения при организации митингов.
Часть того, что обсуждается, носит гипотетический характер. Часть представляется не только вероятным, но и неизбежным.
Неизбежность первая: обновление депутатского корпуса
Неизбежно радикальное обновление депутатского корпуса. Для этого есть множество причин.
Во-первых, в 2016 г. списки составлялись под явным кураторством Вячеслава Володина. В них оказалось много бюджетников и профессиональных общественников. Нынешний куратор внутренней политики в администрации президента, Сергей Кириенко, больше ориентируется на молодых технократов. Сменилось и руководство самой «Единой России»: Андрей Турчак представляет уже другое поколение лидеров. Очевидно, у новых доминирующих игроков при составлении списков будут другие интересы и предпочтения.
Во-вторых, радикально изменился состав губернаторского корпуса. Всего в 2016–2020 гг. сменилось уже 70 руководителей в 61 регионе (девять регионов пережили двойную смену власти). Новые губернаторы, как показывает опыт, заинтересованы перетряхивать под себя региональные элиты. Им комфортнее работать как с теми, кто им поколенчески ближе, так и с теми, кто им обязан своим возвышением, — но не с кадровым наследием предшественников. В части регионов мы уже видели такое на региональных выборах, наверняка, этот процесс затронет и предстоящие выборы в Госдуму.
В-третьих, многие победители выборов-2016 получили места как временные отступные после ухода с прежних должностей. В частности, большая группа бывших мэров. «Отступные» места редко сохраняются на срок более одного созыва, уже не говоря о том, что многие вряд ли будут баллотироваться даже по возрасту.
В-четвертых, сильно изменился состав спонсоров партий и кандидатов, заинтересованных в продвижении своих лоббистов. Как правило, после снижения интереса к региональным выборам и местам в Госдуме со стороны крупнейших ФПГ, которые решают свои проблемы напрямую с исполнительной властью, главными интересантами (особенно для партий «системной» оппозиции) были представители крупного регионального бизнеса. Как правило, это строительная индустрия, торговые сети, региональные банки, местная промышленность (в том числе пищевая). Именно эта сфера наиболее сильно пострадала от экономического кризиса. Многие бывшие спонсоры разорились и вообще прекратили существование. Часть сменила партийные ориентиры.
Неизбежность вторая: уменьшение числа побед власти в мажоритарных округах
Повторение результатов 2016 г. по мажоритарным округам (203 из 225 мест) выглядит в нынешних условиях невозможным. Особенно в крупнейших городах — Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске и Екатеринбурге. Достаточно напомнить, что в 2016 г. почти все округа даже в Москве выиграла «Единая Россия».
13 сентября 2015 г. «Единая Россия» выиграла:
— 213 округов из 230 (или 92,6%) на выборах региональных парламентов;
— 491 округ из 543 (90,92%) на выборах горсоветов региональных центров.
18 сентября 2016 г.:
— 747 из 798 мест по мажоритарной системе (93,6%) на выборах депутатов региональных парламентов, совмещенных с выборами в Госдуму.
10 сентября 2017 г.:
— 101 мандат из 119 (84,87%) на выборах в законодательные собрания по мажоритарным округам;
— 149 мандатов из 168 (88,7%) на выборах горсоветов административных центров регионов.
В 2018 г. прошла пенсионная реформа, и результаты «Единой России» резко упали. 9 сентября 2018 г. она выиграла:
— 268 из 379 мажоритарных округов (70,7%) на основных выборах депутатов региональных парламентов;
— 154 из 209 округов (73,7%) на основных выборах советов административных центров регионов.
В 2019 г. ситуация не улучшилась. 8 сентября «Единая Россия» получила:
— 201 мандат из 265 (75,8%) в региональных парламентах без учета Мосгордумы;
— 226 мандатов из 310 (72,9%) с учетом административных кандидатов в Мосгордуму;
— 311 округов из 468 (66,45%) на выборах представительных органов региональных центров.
В нынешнем году 13 сентября «Единая Россия» выступила неоднозначно:
— 214 мест из 239 (89,54%) на выборах депутатов законодательных собраний по мажоритарным округам, то есть партия почти вернулась к показателям 2015 г.
Но!
— 465 округов из 613 округов (75,9%) по мажоритарной составляющей на выборах горсоветов региональных центров, гораздо хуже 2015 г., ближе к 2018–2019 гг.
Как представляется, такой разброс в результатах голосования связан в том числе с тем, что оппозиция (особенно внесистемная) сознательно следовала стратегии участвовать в первую очередь в муниципальных выборах, где дешевле кампании и проще система регистрации: нужно меньше подписей. В Новосибирске кандидаты «Единой России» выиграли лишь 23 округа из 50, в Томске — 8 округов из 27, в Тамбове — вообще 1 из 18.
Фактически выборы Москве в 2019 г. и в Новосибирске 2020 г. власть проиграла, резко выросло представительство оппозиции и в местных советах Санкт-Петербурга. Причем снятие с выборов известных оппонентов, как показывает опыт, не помогает кандидатам власти, а лишь повышает шансы ноунеймов. Вероятно, часть своих кандидатов власть на выборы в Госдуму будет вести как независимых, что также не поможет списку «Единой России».
Неизбежность третья: повышение явки в городах и падение процента «Единой России»
Результат «Единой России» на выборах в Госдуму по партийным спискам (54% голосов) в политически инертном 2016 году стал возможен исключительно за счет беспрецедентной дифференциации регионов по явке. Аномальные регионы с их сверхвысокой явкой и голосованием за «Единую Россию» так и остались аномальными, а вот в крупных городах и протестных регионах, где поддержка «Единой России» ниже, явку валили, как могли.
По явке регионы можно было разделить на три группы. В первую, с явкой ниже 54%, входило большинство регионов (65). Во второй, промежуточной, с явкой 55–65% (регионы с повышенной явкой) — 7 регионов. В третью группу, с явкой выше 69% (регионы с очень высокой явкой, «электоральные султанаты»), попадали 13 регионов.
Регионы с высокой явкой демонстрировали и повышенную поддержку «Единой России». В первой группе средняя явка 41,7%, за «Единую Россию» в среднем голосовало 46,7% избирателей. Во второй группе средняя явка 61,0% и поддержка «Единой России» — 61,9%. В третьей группе средняя явка — 81,3%, и здесь у «Единой России» 75,9% голосов. Регионы третьей группы, составляя всего 12,8% от числа избирателей страны, дали 21,8% всех проголосовавших и 30,6% голосов за «Единую Россию».
С учетом правил распределения мест внутри списка между территориальными группами диспропорция по явке избирателей по регионам дала аномальным и полуаномальным регионам лишних 25 мест по партийным спискам по сравнению со справедливой долей от общего числа избирателей.
В 2021 г. повышать явку в аномальных регионах просто некуда (просто нет больше избирателей), а вот там, где она была сверхнизкой в 2016 г., она имеет все шансы вырасти. Любой ее рост снизит результат «Единой России».
Если брать в качестве индикатора последние региональные выборы перед федеральными (набор этих регионов не менялся), то в тех 11 регионах, где выборы проходили 13 сентября 2020 г., и перед выборами Госдумы 2011 г., и перед выборами Госдумы 2016 г. результат «Единой России» на выборах Госдумы всегда был хуже, чем на региональных. Как представляется, из-за более высокой явки на федеральных выборах, когда приходит голосовать больше независимых избирателей. Исходя из этого, итог выборов Госдумы в 2021 г. для «Единой России» имеет мало шансов превысить средний процент по данным регионам 13 сентября 2020 г. (47,66%) и с учетом динамики прошлых выборов должен быть ближе к 40%.
Вероятности: как меняются шансы остальных
Здесь пока, спустя два месяца после региональных выборов, мы не видим сильных изменений. Остается тот же сценарий: от 3 до 6 партий по партийным спискам.
Результаты выборов 2020 г. очень тревожны для партий старой системной оппозиции. Утрата «Единой Россией» между 2014 и 2019 гг. голосов на региональных выборах одновременно вела к росту результатов КПРФ и ЛДПР (в большей степени в пользу КПРФ — соотношение к ЛДПР 6 к 4; львиную долю ЛДПР дал один регион, Хабаровский край, где голосовали скорее в поддержку популярного уже бывшего губернатора Сергея Фургала), немного получала также «Справедливая Россия». В 2020 г. утраченные по сравнению с региональными выборами 2015 г. в среднем голоса «Единой России» (минус 11,45%) почти ничего не дали КПРФ (+1,16%) и ЛДПР (1,66%), а «Справедливая Россия» даже потеряла (минус 2%).
Очевидно, что все эти утраченные «Единой Россией» и эсерами недополученные КПРФ и ЛДПР голоса ушли новым партиям: как созданным в 2020 г., так ранее существовавшим, но теперь выходящим вперед, — избиратель разочаровался в старых партийных лидерах. Главными бенефициарами стали не имеющие ярких федеральных и региональных лидеров, зато не имеющие антирейтинга новая умеренно-либеральная партия «Новые люди» Алексея Нечаева (прошла во все 4 региональных парламента, где ее списки были зарегистрированы) и левоцентристская РППСС — Российская партия пенсионеров за социальную справедливость (прошла в 7 из 9 регионов, где была в бюллетене, причем часто получая поддержку, сопоставимую с поддержкой «Справедливой России»).
Средний процент РППСС составил 5,9%. Средний процент партии «Новые люди» составил 7,27%. В Калужской и Новосибирской областях она заняла четвертое место, обойдя «Справедливую Россию».
Иные новые партии выступили существенно хуже. Партия Захара Прилепина «За правду» прошла только в думу Рязанской области с 6,92% (но тоже обошла эсеров), где явно пользовалась административной поддержкой. В иных регионах в среднем у нее всего около 2%. Партия прямой демократии набрала от 0,29 до 2,29% и не прошла нигде. Партия «Зеленая альтернатива» выдвигала два списка — в Госсовет Коми и заксобрание Челябинской области, оба прошли, но не без скандала.
На всех прошлых выборах, когда власти допускали к участию сильные новые партии (в 2011 и 2016 гг. новых сильных игроков в бюллетене просто не было), они всегда привлекали голоса разочарованных в других партиях избирателей. Часть граждан, в принципе, всегда заинтересована голосовать за новых кандидатов, неважно, формально левые они или правые. Новички всегда вызывают интерес, а старым партиям приходится отвечать за прошлые ошибки и разочарования. В 1999 г. новыми игроками были СПС и «Отечество», в 2003 г. — «Родина», в 2007 г. — «Справедливая Россия».
Можно вспомнить и значительный результат Михаила Прохорова на президентских выборах 2012 г. Подчеркну, что показатели партии «Новые люди» по регионам на выборах-2020 удивительно коррелируют с результатами голосования за Михаила Прохорова на президентских выборах 2012 г. Не исключено, по причине того, что образы Михаила Прохорова и Алексея Нечаева, при всей их разности, имеют много общего: ранее не занимавшиеся политикой предприниматели с историей успеха. Значительная часть избирателей явно имеет запрос на конструктивную альтернативу партии власти справа, но по различным причинам не хотела бы поддерживать более радикальные проекты.
13 сентября «Новые люди» были в бюллетенях на выборах 4 заксобраний российских регионов. В Калужской области они получили 8,08% (Прохоров — 8,07%), Костромской — 7,43% (Прохоров — 7,61%), Новосибирской — 6,92% (правда, тут у Прохорова было 9,18%), Рязанской — 5,72% (Прохоров — 6,1%). Как мы видим, в трех регионах процент почти идентичен и только в Новосибирской области несколько ниже (что, впрочем, легко объяснить низкой явкой в самом городе по сравнению с периферией). В целом по России тогда Михаил Прохоров набрал 7,98%, что для новой партии можно считать достижимым ориентиром.
В пользу «Новых людей» играет и фактическая самоликвидация одного из претендентов на голоса образованных горожан — также созданной весной 2020 г. Партии прямой демократии. Ее сооснователь и генеральный секретарь, один из создателей компьютерной игры World of Tanks Вячеслав Макаров, заявил об отставке.
Кадровым усилением выглядит сообщение, что предвыборный штаб «Новых людей» возглавит влиятельный технолог Евгений Минченко, который имеет широкие связи с администрациями многих регионов.
В пользу Российской партии пенсионеров может сыграть актуализация социальной тематики, типа появившихся слухов о якобы грядущих проверках доходов работающих пенсионеров. Если этой актуализации не произойдет, то, наоборот, опыт прошлых выборов говорит, что на федеральных выборах за партии пенсионеров всегда голосовали хуже, чем на региональных. Вероятно, по причине более высокой явки и снижения доли пенсионеров от общего числа проголосовавших. Еще одна проблема РППСС: так же, как и у партии «Новые люди», у нее нет значимого числа публично узнаваемых лидеров. Вероятно, именно эту проблему они будут решать в ближайшее время.
В 2016 г. РППСС сумела сформировать сильный список с участием бывших губернаторов, в частности Михаила Юревича (Челябинская область) и Владимира Бутова (Ненецкий АО), но затем у них обнаружились проблемы с документами. Печальная судьба силой разгромленной в 2016 г. РППСС (как и в 2011 г. «Правого дела») показывает, что лишить шансов политический проект в России на выборах легко, просто исключив его из федерального информационного поля или зачистив его при регистрации.
Это не отменяет наличия значимого общественного запроса на перемены и обновление. Кто из новичков сумеет дойти до выборов и по пути не сломать себе шею, тот и может оказаться бенефициаром.
