Европейский суд по правам человека потребовал немедленного освобождения Алексея Навального. Требование это похоже на политическое заявление — однако оно имеет под собой четкое правовое основание.
Пожалуй, всякий, кто хоть что-то слышал о Европейском суде по правам человека, знает, что от подачи жалобы до разрешения дела проходит, как правило, несколько лет. В некоторых ситуациях промежуточное решение ЕСПЧ может вынести гораздо быстрее — буквально через несколько часов после подачи ходатайства, но об этом известно значительно меньшему числу людей.
Серьезный и непоправимый ущерб
Речь идет о решениях, касающихся обеспечительных мер (их также называют предварительными или срочными мерами). В соответствии с правилом 39 регламента ЕСПЧ применение таких мер возможно лишь в том случае, если их отсутствие грозит заявителю «серьезным и непоправимым ущербом». То есть обеспечительные меры призваны не улучшить положение заявителя, а сохранить статус-кво до того момента, как Европейский суд разрешит дело по существу.
Чаще всего обеспечительные меры применяются в делах, касающихся высылки в другую страну. ЕСПЧ многократно запрещал экстрадицию и депортацию в ситуациях, когда в стране, куда должны были отправить заявителя, ему грозила смертная казнь, пытки, преследование по политическим, национальным или религиозным мотивам либо в связи с его сексуальной ориентацией, а также уголовное преследование, которое сопровождалось бы «явным отказом в правосудии». Суд может также применить срочные меры, если высылка может нарушить право заявителя на уважение частной и семейной жизни.
Дело Ванессы Коган
Это случилось, например, в деле директора правозащитной организации «Правовая инициатива» Ванессы Коган, которой российские власти в конце прошлого года аннулировали вид на жительство в РФ и предписали в течение двух недель покинуть страну. Муж и двое детей Ванессы — граждане России, в стране гражданства — США — она не живет уже 11 лет, поэтому высылка, очевидно, крайне негативно отразилась бы на ее семейной жизни.
Лечить или защищать
Другая типичная категория дел, по которым применяется правило 39, — дела о предоставлении медицинской помощи. Чаще всего речь идет о людях, лишенных свободы, а обеспечительные меры состоят в обязании государства произвести обследование, предоставить лечение или перевести заявителя в гражданскую больницу. В 2014 г. Европейский суд потребовал от властей Франции не приводить в исполнение решение о прекращении поддержания жизни пациента, находившегося в вегетативном состоянии, до рассмотрения вопроса ЕСПЧ. А в прошлом году ЕСПЧ в качестве срочной меры обязал Россию обеспечить дорогостоящим лечением нескольких детей со спинальной мышечной атрофией.
Порой обеспечительные меры могут состоять в предоставлении человеку возможности собственно подать жалобу в ЕСПЧ.
Юрист для пациента
В деле «Штукатуров против России» ЕСПЧ обязал Россию дать заявителю, лишенному дееспособности и находившемуся в психиатрической больнице, возможность встретиться с юристом, который должен был представлять его интересы в Европейском суде.
Но бывают и более оригинальные виды обеспечительных мер.
Сохранить эмбрионы
Например, в деле оппозиционного грузинского телеканала «Рустави 2» ЕСПЧ указал, что решение о смене собственника СМИ не должно исполняться до разрешения дела Европейским судом, а власти Грузии не должны влиять на редакционную политику канала. «Серьезным и непоправимым» вредом тогда, по мнению ЕСПЧ, были последствия смены собственника телеканала для свободы слова в Грузии.
В деле «Эванс против Соединенного Королевства» ставился вопрос о том, может ли мужчина после расставания с женщиной требовать уничтожения эмбрионов, созданных из их половых клеток (при этом у женщины после заморозки эмбрионов были удалены яичники, соответственно, биологических детей она иметь больше не могла). ЕСПЧ указал, что в качестве обеспечительной меры власти Великобритании должны обеспечить сохранность эмбрионов на время рассмотрения дела.
А в деле, где ставился вопрос о лишении родительских прав матери семерых детей, ЕСПЧ обязал Португалию предоставить ей возможность встречаться с детьми до рассмотрения Судом ее дела.
Правило 39 неоднократно применялось и в отношении межгосударственных жалоб, поданных в связи с вооруженными конфликтами на территории Совета Европы — в частности, по поводу «пятидневной войны» на территории Грузии в августе 2008 г., вооруженного конфликта на Донбассе в 2014 г. и прошлогоднего конфликта в Нагорном Карабахе. По таким жалобам ЕСПЧ не обязывает государства совершать какие-либо конкретные действия, а лишь призывает «воздерживаться от принятия каких-либо мер, в частности военных действий, которые могут повлечь за собой нарушения прав гражданского населения, гарантированных Конвенцией».
Алексей Навальный. Впервые в истории
Ну, а в деле Алексея Навального ЕСПЧ — впервые в истории — в рамках применения обеспечительных мер потребовал освободить заявителя.
Страны — участницы Европейской конвенции, как правило, выполняют требования ЕСПЧ о принятии обеспечительных мер — во всяком случае, когда речь идет об индивидуальных (а не о межгосударственных) жалобах. Исключений из правила тоже хватает. На счету одной только России — десятки нарушений запрета на высылку. Компанию ей составляют Турция, Италия, Испания, Словакия.
Чаще всего требование о принятии срочных мер нарушается «явочным порядком», без официального заявления властей о том, что ЕСПЧ им не указ.
Впрочем, по этому параметру дело Навального не уникально. В уже упомянутом деле Штукатурова Санкт-Петербургский городской суд еще в 2006 г. заявил буквально следующее:
Требования ЕСПЧ адресованы Российской Федерации, а российские суды не имеют права исполнять обеспечительные меры от имени Российской Федерации.
И отказал Штукатурову во встрече с юристом.
Никаких специальных санкций за невыполнение обеспечительных мер не предусмотрено, однако в практике ЕСПЧ такие действия государства рассматриваются как препятствие эффективному рассмотрению индивидуальной жалобы, то есть нарушение права на подачу этой самой жалобы. То есть фактически отказ освободить Навального приведет лишь к тому, что Европейский суд в очередной раз установит тот факт, что в отношении его была нарушена Конвенция.
В целом реакция государства на решения по правилу 39 — это лакмусовая бумажка, по которой можно определить, как страна относится к своим международным обязательствам. Вряд ли результат, продемонстрированный в деле Навального, можно — с учетом недавних поправок к Конституции — считать хоть сколько-нибудь неожиданным.
