Взамен в итоговой декларации получилось родить нечто под названием «транзит от ископаемого топлива». И никто в точности не понимает, что это такое. Как он будет происходить, в течение какого времени и, главное, кто за это заплатит.
Нельзя назвать хорошей новостью и то, что среди приемлемых для использования в целях декарбонизации технологий, которые упомянуты в итоговом тексте COP28, есть CCS (улавливание и хранение углекислого газа) и атомная энергия. Это плохо, потому что и то, и другое уменьшает эффективность движения к отказу от ископаемого топлива, замедляет этот процесс, отвлекает большие финансовые средства, которые могли бы быть использованы на реально работающие решения, в первую очередь на возобновляемую энергетику.
CCS — продукт лоббирования индустрии ископаемого топлива, которой надо продолжать жечь это топливо как можно больше и дольше. Атомная промышленность также полоббировала на славу.
Что в результате? Выигрывают корпорации всех стран из сектора дорогой и опасной традиционной энергетики. Могло ли быть иначе после того, как председателем COP28 назначали главу крупнейшей нефтяной компании Эмиратов? И, кстати, никакой конкуренции между корпорациями ископаемого топлива и атомной энергетики на таких мероприятиях нет и быть не может, они здесь в одной лодке.
Плохая новость — и для прав человека, и для коренных народов, потому что будет еще больше проектов по добыче ископаемого топлива. Это означает большее количество нарушений прав местных сообществ, на территории которых ископаемое топливо будут добывать.
Хороших новостей немного, но они все-таки есть.
Сектор возобновляемых источников энергии получил массовую международную поддержку — около 120 стран обязались утроить долю возобновляемой энергии к 2030 году, это здорово. Но для спасения климата нужно, чтобы этот сектор получил преимущество по сравнению с остальными. И этого, к сожалению, не произошло.
Председательство Арабских Эмиратов и тысячи лоббистов традиционной энергетики, прибывшие на COP28, гарантировали, что все сектора энергетики вроде как остались в равных условиях. Для грязного бизнеса сохранение статус-кво — победа. Для климата — скорее поражение.
Еще в самом начале климатической конференции в Дубае было объявлено, что после долгих лет переговоров в ООН наконец-то начинает работать Фонд потерь и ущерба. Через него бедные развивающиеся страны смогут получить компенсации от богатых за изменение климата. Эти средства должны идти на преодоление катастрофических последствий изменения климата (ураганы, наводнения, засухи и пр). Средств в этом фонде пока недостаточно — всего около 700 млн долларов. Потребность оценивается более чем в 300 млрд долларов. Удастся ли их собрать?
Нельзя сказать, что на COP28 вообще ни до чего полезного не договорились. Но надежды, что будет принято четкое заявление о прекращении использования ископаемого топлива с конкретным сроком исполнения, так и остались надеждами. Некоторые неправительственные организации тем не менее считают, что даже «транзит от ископаемого топлива» в итоговом решении — правильный сигнал.
Пожалуй, так и есть, но климатическая катастрофа все ближе, и шаги международного сообщества должны быть куда более широкими. По факту же все боятся порвать штаны от широкой походки. Только вот когда слишком жаркий климат поставит нас на грань выживания, штаны уже и не понадобятся.
