Российская армия отстает от украинской по использованию дронов, хотя и старается догнать. С обеих сторон большую роль в подготовке беспилотников играют волонтеры. Но если в Украине стартапы были быстро встроены в государственную систему снабжения фронта, а в 2024 г. появился новый род войск — Силы беспилотных систем, то в России солдаты на передовой зачастую до сих пор договариваются с энтузиастами в тылу.
Многие аппараты оказываются некачественными, да и важность их начальство не понимает, поэтому из-за отсутствия взаимодействия многие российские дроны гибнут от дружественного электронного «огня», пишет Forbes.
Но Россия — огромная страна, поэтому изготовлением дронов занимается множество волонтеров, говорит специалист по российским беспилотникам Сэмюел Бендетт, который консультирует военный аналитический центр CNA и Центр новой американской безопасности. В общей сложности, по его мнению, в России может прикладываться даже больше усилий для разработки и производства малых беспилотников, которые используются, в частности, для разведки и сброса боеприпасов. Но даже если российские волонтеры смогут собирать более 100 000 FPV-дронов (First Person View — аппарат, управление которым осуществляется с точки зрения пилота) в месяц, «многие из них в реальности страдают от низкого качества и отсутствия стандартизированной сборки, не смогут далеко улететь при первом запуске, будут потеряны в результате применения мер радиоэлектронной и другой борьбы», говорит Бендетт.
Более того, в половине случаев дроны могут пасть жертвой собственных систем РЭБ. В пример Бендетт приводит недавние жалобы из Z-канала «Южный дозор». «В закрытом чате связистов, в том числе занятых РЭБ и РЭР, периодически мелькала инфа о серьезных потерях наших квадрокоптеров-разведчиков от хаотического использования собственного окопного РЭБа. Оценочно называлась цифра до 50% от общих потерь всех дронов, — пишет автор телеграм-канала. — Фактически, у нас была, есть и, как минимум в ближайшее время, будет проблема взаимодействия соседей на флангах и тыла с передним краем. Отсутствие вменяемой системы связи и управления на уровне взвод — рота порождает невозможность гарантированно обеспечить безопасный пролет своего квадрокоптера-разведчика из тыла на передний край и далее к противнику. По пролетающему дрону начинают работать свои же, до которых не довели в силу бардака управления или в силу отсутствия нормальной системы связи».
Крупнейшим производителем FPV-дронов стал добровольческий батальон имени Павла Судоплатова. О том, что он наладил их выпуск и обучение операторов, в ноябре прошлого года даже сообщал ТАСС со ссылкой на Министерство обороны. Батальон выстроил успешные отношения с министерством и теперь по контракту выпускает для него дроны ВТ-40, фактически став монополистом, отмечает Бендетт, добавляя:
«Судоплатов» — больная тема для многих российских разработчиков беспилотников и волонтеров, которые открыто им возмущаются. Многие из тех, у кого есть, как представляется, более качественная, чем ВТ-40, продукция, считают, что децентрализованный подход с разными продуктами для разных задач был бы лучше.
Треть ВТ-40 даже не взлетает, что еще сильнее уменьшает количество дронов, которые добираются до украинских позиций, но, когда оставшимся все-таки удается сделать это, их легко глушат, отмечает Бендетт.
Все они работают на одной заданной производителем частоте, из-за чего «противник их успешно гасит», подтверждал в апреле инструктор отрядов «Шторм Z» Святослав Голиков в своем телеграм-канале «Филолог в засаде»: «Долетают до цели только в случае появления окон. Обычной практикой является поражение цели только одним дроном из серии в несколько единиц, остальные просто падают».
Голиков отмечает низкое качество сборки, большое количество заводского брака, максимально недорогие компоненты, называя треть дронов «изначально нелетабельными». Курсы обучения операторов он оценивает как «откровенно слабенькие», тестовые задания — как «достаточно примитивные».
Украинские операторы FPV-дронов могут похвастаться 20–50% попаданий, отмечает Бендетт. В отношении же российской практики он приводит цитату из Z-канала «Чадаев»: «Оператор, который запускает в день 30–40 дронов и при этом имеет ноль попаданий — вполне типовая история. И далеко не всегда дело в том, что его как-то плохо учили (хотя и такое бывает), чаще вопрос в том, как его используют, как встраивают в общую систему боя».
Бендетт говорит:
Российские блогеры и волонтеры отмечают, что некоторые командиры все еще не понимают ценности беспилотников, не понимают, как такая технология и небольшие подразделения дронов вписываются в более крупную структуру сил, и иногда сопротивляются более масштабному применению такой технологии на тактическом уровне.
